Ресторатор от нечего делать³

Олег Грицанов приехал в Китай в 2000 году и спустя год решил открыть там собственное кафе. В его городе – Шэньчжэне – тогда был лишь один русский ресторан. Он договорился с владельцами одной из гостиниц в центре города об аренде небольшого помещения.

В Шэньчжэне Олег оказался по линии Минатома. “Японец – тот же китаец”, - констатировал начальник в Москве и распорядился оформлять Грицанову, японисту-историку по образованию, командировку в Китай. “Шэнчжэнь мне сразу понравился, - вспоминает предприниматель. – Только делать было почти нечего”. Работы в представительстве министерства, по его словам, было мало, поэтому энергичный парень решил заняться ресторанным бизнесом.

Незнание языка помехой для дела не стало. Пять лет на японском отделении Института Стран Азии и Африки не прошли даром. "Когда нужно было объясниться, я иероглифами писал". Японцы заимствовали их в Китае в 12 веке, - объясняет бизнесмен. "Все в шоке были. Это как если бы иностранец в России начал славянской вязью писать", - смеется предприниматель.

Ресторан в гостинице

Подходящее помещение площадью около 140 кв. м несостоявшийся чиновник Минатома нашел в трехзвездочной гостинице недалеко от центра Шэнчжэня. Оформлять лицензию на бар-ресторан, равно как и регистрировать юридическое лицо, не пришлось. Заключив договор аренды за 15 000 юаней ($1 700 в то время) в месяц, Грицанов, по его словам, “оказался под юридической крышей гостиницы”. Все вопросы с санитарными службами, пожарной инспекцией, налоговой и другими проверяющими инстанциями брал на себя арендодатель, у которого была лицензия на торговлю алкоголем и ведение ресторанной деятельности. “Конечно, я был в гостинице на птичьих правах, но все же лучше, чем регистрировать СП с китайцем”. Грицанов объясняет, что в случае конфликта потерял бы все. Открывать же собственную фирму было дорого, посчитал Олег.

Дизайном ресторана занимался сам. Делали все из подручного материала. По периметру одной стены из красных кирпичиков выложили стилизованную кремлевскую стену с бойницами, остальные – обклеили плакатами на сюжеты советской агитации. Директором Грицанов назначил китайца, а также нанял трех местных официанток с зарплатой в 1500 юаней в месяц (около $180).

Поваром взял харбинца, которому неплохо удавались котлеты по-киевски. Коктейли для бара придумывал сам, смешивая по вечерам алкогольные напитки в различных пропорциях. На китайцев не ориентировался, в баре даже не продавали излюбленную местными водку “маотай”. Бар-ресторан Kremlin pub открыли 8 марта.

За год жизни в Шэньчжэне Олег познакомился со многими здешними иностранцами, которые и стали его первыми клиентами. Популярность ресторана начала быстро расти, вокруг сложилась своя “тусовка”, вспоминает бизнесмен. Продвижению среди китайцев помог новостной сюжет местного телевидения, которое заинтересовало необычное заведение. Дела предпринимателя шли неплохо, выручка выросла до “нескольких десятков тысяч юаней в месяц”. Всю прибыль предприимчивый бизнесмен реинвестировал в покупку нового оборудования.

Быстрый финиш

Однако к концу лета ажиотаж вокруг заведения прошел. “Иностранцы любят шикарные места, мой бар таким не был”, - признает Грицанов. А постоянно проводить время в одних и тех же интерьерах быстро надоедает, друзья стали искать развлечений в других местах. Вслед за иностранцами к ресторану потеряли интерес и китайцы. Теперь они заходили разве что посмотреть на работавшую в заведении девушку-бармена из Киева, которая иногда играла на гитаре. Стали появляться, как говорит Олег, “сомнительные личности", которые захаживали в надежде познакомиться с русскими девушками, а те использовали ресторан для поиска клиентов. "Частое явление для подобных заведений", - уверяет предприниматель. Китайский директор пустил дела на самотек, а сам владелец месяцами находился в Москве, этого требовала работа в министерстве, где Грицанов числился заместителем директора представительства. Прибыль начала падать.
“Мне следовало закрыться раньше, - признается бизнесмен. - Но я утешал себя: вот появится время заняться рестораном, и я выйду на старые показатели”. В итоге, когда закрыл ресторан, вернуть удалось лишь половину вложенной суммы: продал дорогое оборудование, еще немного доплатили за сделанный ремонт. “Говорили, что какой-то китаец хотел в этом месте русский ресторан открыть. Наш дизайн кстати пришелся”, - вспоминает владелец Kremlin pub.
“Я не уделял ресторану должного внимания”, - сейчас, по прошествии шести лет, объясняет причину фиаско Грицанов. В Китае открывается много русских ресторанов, эта идея приходит большинству, у кого есть небольшие сбережения и желание получать дивиденды, утверждает он, но век большинства из них недолог. Для того, чтобы затея стала успешной, нужно быть фанатом своего дела, считает он. ”В первую очередь бар для меня всегда был хобби”, - подчеркивает Олег.

Ресторан для себя

Уволившись в 2005 году из Минатома, вместе с гонконгским приятелем Грицанов открыл торговую компанию. Стал продавать на родине товары китайского производства. Сейчас у них три направления: стройматериалы, аксессуары для мобильных телефонов и товары для продажи в аптеках. "Чистая прибыль компании в этом году превысит $1 млн", - делится достижениями бизнесмен.

Романтику ресторанного дела предприниматель не забыл. Теперь Грицанов планирует открыть кальян-бар. Проект изначально коммерческим быть не может, уверяет бизнесмен. Хороший ресторатор ориентируется на капризы клиентов: “Мы в первую очередь исходим из своих интересов”, - подчеркивает он. В кальянной будет все, что нравится ему с друзьями: любимая музыка, кальян, коллекционное вино. Случайные посетители позволят держаться заведению на уровне самоокупаемости. Кстати, именно поэтому для кальянной выбран Ванчай – одна из самых посещаемых иностранцами улица. Вложить планируют от $100 000 до $150 000. Управлять делами наймут профессионала. “Я не ресторатор”, - заключает Олег Грицанов.

Однако на этот раз особых амбиций у предпринимателя нет. "Мы с партнером даже решили, что можем немного в минус уйти, но на сумму не большую, чем в ресторанах и барах сейчас тратим".