Правительство не снижает ввозные пошлины, чтобы сократить «челночную» торговлю.

Вот уже более трехсот лет мы торгуем с Китаем. И что случилось в Забайкалье, то случилось — за грехи его правителей и народа Бог устроил нам таможню, и буди Его святая воля. Оставаясь сочленением странно взаимодействующих меж собою миров – русского и китайского – пограничный Забайкальск, по сути дела, является моделью непостижимого движения жизни. И очень важно, что в этой модели предусмотрено место для венца творения — человека разумного. Каких ведь только способов доставки товаров не применялось за это время. Однако во второй половине 1990-х годов на федеральной границе был открыт, а в последние годы стал широко применяться новый способ доставки импортных грузов из КНР – на людях. Homo sapiens, схватив руками здоровенную сумку, учится лучше понимать себя самого, других людей и даже целый их мир.

Откуда? От федерального верблюда!

Помнится, исторический материализм учит, что общественное сознание имеет свойство забегать вперед общественного бытия. И вот уж минуло 12 годков, как в марте 1994 года российское правительство, как всегда озабоченное дальнейшим, с позволения сказать, процветанием своего народа, благодетельным повелением ввело импортные пошлины на ввоз китайских товаров. Это уменьшило степень либерализации приграничных экономических отношений и привело к росту «челночной» торговли.

Штанов у нас в достаточном количестве никогда не шили, из Китая везти по контракту стало дорого, а ходить без штанов – неудобно и холодно. При этом была установлена норма беспошлинного ввоза товаров для личного потребления в размере сначала 50 кг в месяц, а потом и все 35, но в неделю. И наша голь смикитила завозить из КНР предметы, предназначенные для коммерческой реализации, под видом товаров для личного потребления: без дорогих пошлин и утомительных сертификаций. Нужны только помощники, которые будут «косить» под благонамеренных граждан и предъявлять ваш коммерческий груз таможне как собственный багаж для личного пользования. Помню, одна знакомая (ох, огонь-девка) описывала это так: «Ставим, Саня, тюки на весы, потом становимся на них сами, и если в итоге получится не более 35 кг на человека, то, может, и проедем. Ну, милый, – она подняла стакан с терпкой жидкостью, – давай за успешный проход таможни!»

Как раз в это время, в связи с дальнейшим экономическим развитием окраинных районов и массовым банкротством аграрных и промышленных предприятий в приграничье освободилось большое количество рабочих рук. Те, кто раньше сеял хлеб, ходил за скотиной и слесарничал, дружно принялись за небольшое вознаграждение перетаскивать через таможню здоровенные баулы с китайским барахлом. Эту публику народ окрестил кэмэлами за сходство их занятий с работой вьючных животных. Руководителей кэмэлов, которые организуют весь процесс доставки из китайской Маньчжурии в российский Забайкальск, кличут, соответственно, погонщиками или разводящими.

Так в Москве были подготовлены условия для устройства столь очевидного безобразия на восточных рубежах Отечества и заложена финансовая основа отвратительного феномена кэмэлов в виде экономии на уклонении от уплаты импортной пошлины. Если в 1998 году через Забайкальск автомобильный ездило около 200 тысяч разноплеменных граждан, то в прошлом 2005 году пассажирооборот через главные автомобильные ворота страны на Востоке составил аж 1766 тысяч человек (около 4800 в сутки), что на 27% больше чем в 2004 году. По оценке опытных таможенников из их числа кэмэла составляют процентов 70. За восемь лет восьмикратный рост – ни одна другая отрасль чахлой забайкальской экономики не демонстрирует таких темпов развития.

Надоим от каждой коровы молока на 4 евро больше, чем она может дать!

Но парни из таможни тоже оказались не одним лыком шиты. Чтобы избавить нас от постыдного пристрастия к дешевым штанам, они принялись писать правительственные постановления и на их основе сочинять себе приказы самой Федеральной Таможенной Службы. Первым делом было прописано, что «предназначение товаров, перемещаемых через таможенную границу Российской Федерации физическими лицами, устанавливается должностным лицом таможенного органа». И то сказать, каким еще органом можно это установить. Не забыли упомянуть, что «однородные товары в количестве, превышающем потребность лица, перемещающего товары, и членов его семьи, как правило, ввозятся с коммерческими целями», то есть подлежат налогообложению в размере 4 евро за килограмм. Еще там говорилось, что «при необходимости лицо, перемещающее товары, подтверждает то, что товары не предназначены для производственной или иной коммерческой деятельности». То есть на кэмэлов было возложено и бремя доказательства, что они не верблюды.

Госпожа Удача, для кого Вы добрая…

Однако, взяв с потолка уютных кабинетов на Комсомольской площади запретительно высокий размер пошлины, таможенники сильно дали маху. Этим махом оказались очень отдельные и зело малочисленные оборотни в таможенных погонах, которых все никак не добьют птенцы гнезда Грызлова. Благодаря корпоративному духу и полному отсутствию этических норм они стали потихоньку пропускать одного кэмэла с означенным количеством килограммов китайского товара всего за 1 (одну) тысячу рублей. Нетрудно подсчитать, что «должностные лица таможенного органа», которым правительство наивно дало устанавливать «предназначение товаров, перемещаемых через таможенную границу Российской Федерации физическими лицами», оказались во много раз менее жадными, чем родное наше государство. Дай ему, как говорится, Бог здоровья. Бывший заместитель начальника Забайкальской таможни Константин Бураков без тени иронии (с иронией, кто не знает, у него вообще туго) рассказывал, что однажды простодушное «должностное лицо» обратилось к «таможенному органу» со следующим заявлением: «В связи с тяжелым материальным положением прошу перевести меня на участок работы на автомобильном пункте пропуска». Так постепенно была отработана нехитрая технология торговли.

Поскольку наша аудитория состоит, в основном, из людей нормальных, то есть не контуженных юриспруденцией, позвольте мне рассказать всю скандальную историю в переводе с юридического языка на обычный русский. Сначала российский импортер направляется в Китай, имея при себе некоторую сумму в валюте. В позапрошлом, однако, году на китайской Тяньцзинской таможне случился полный поднебец, когда пара наших дамочек попыталась ввезти наличными полтора миллиона долларов. На вывезенный в колготках капиталец приобретается партия товара того ассортимента, которым импортер торгует у себя на родине: одежда, трикотаж или обувь. Далее импортер сдает свой товар в китайскую фирму, специализирующуюся на так называемых карго-перевозках. Карго-перевозчик в нашем случае доставляет товар в китайский пограничный город Маньчжурия, где сдает его погонщику. Под погонщиком работает одна или несколько групп кэмэлов по 7 человек, которые обычно перевозят товары на «Газелях».

Кэмэла перемешивают однородные товарные контингенты, чтобы формально на таможне багаж был разнородным. Это в Забайкальске называется «тариться», а один из уже бывших начальников Забайкальской таможни в разговоре со мной употребил слово «тасуют». Выйдя таким образом из  «прохода» таможни кэмэла вновь сортируют товар в Забайкальске, возвращая его в исходное однородное состояние. И сдают его представителю импортера, который, в свою очередь, организует доставку в российский пункт назначения.

За доставку в Забайкальск двух с половиной центнеров товара компания-отправитель выплачивает погонщику порядка 20 тысяч рублей. У него после расчетов с водителем, кэмэлами (обычно 500, но не менее 300 рублей на кэмэла в день) и таможенниками (расценку см. выше), в зависимости от условий «прохода» (бизнес специфический и всякое бывает), может остаться до 6-12 тысяч рублей. А может и не остаться. Если происходит сбой, автобус попадает «под сетку» – углубленный досмотр – или на склад временного хранения. Это называется «влететь», за все расходы отвечает погонщик, который взял доставку на свой риск.

«Дали взятку – и восторжествовала законность» (рассказ респондента)

«Ну, я везу «Газель». Сам, да, разводящим называется. Вот сидит инспектор таможни. А я с ним совершенно незнаком. Он – не слепой, видит, что я везу, понятно, не для себя: шмотки, они все упакованные, новые, всё нормально и сумки почти одинаковые. Говорит мне сразу: у вас коммерческая партия, вы едете на склад. Пошлину и не предлагает заплатить, поскольку с тридцати-то пяти кило это будет «мама, не горюй!». Это полторы сотни евриков будет, а я не такой дурак, получил за перевозку всего ничего. Тогда он просто говорит: я задерживаю ваш товар на складе, можете потом что хотите. А пошлины никто с «неторгового оборота» не берет.

Таможенники, кстати, в приватных беседах сами признают, что пошлины завышены и экономически нецелесообразны. Я понимаю, да, если бы я вез, допустим, эксклюзивные вещи от «Версачи». Каждое в своем шифоньере ехало платье коллекционное весом полкилограмма. Тогда бы я, конечно, заплатил бы эти вонючие два евро. Но здесь, простите меня, ботва всякая ездит… заранее глупо, вот. И что получается?

Я подхожу к таможеннику и говорю: брат, ну ты же помнишь, мы же с тобой нормальные пацаны. Давай, может чё кого, я тебе тут клювик помочу и поеду дальше с Богом. Ну, он смотрит: да, где-то припоминает, вроде видел, вроде ничего, вроде я его не сдам тут же. Или я опять же обращаюсь за помощью к какому-нибудь едущему сзади товарищу, который может с ним побазарить. Так вопрос и решается: глядишь, я и проехал. Считай, что шесть штук с «Газели» парень поймал. Засунул их спокойно в карман вечером дома или где-то, и остался счастливым.

А что делать? Опять же эти таможенные ребята включили в постановление фразу, что принадлежность товара – для себя или на продажу – определяет инспектор таможни. Если бы этой фразы не было, естественно, инспектор получил бы большой и толстый [шиш – А.Т.]. А сейчас, зная, что плетью обуха не перешибёшь, переносим это дело спокойно».

Если принять во внимание данные Забайкальского регионального управления ФПС России о количестве российских граждан, пересекающих границу через АПП «Забайкальск», экстраполировать 70-процентную оценку доли кэмэлов и учесть 1000-рублевый бакшиш с носа, то получится, что в прошлом 2005 году сумма взяток составила примерно полмиллиарда рублей. Это примерно половина того, что таможня собирает для федерального бюджета.

Таможня, разумеется, корректность такой методики не признает, но и роскошные тачки на служебной автостоянке МАПП давно никто не прячет. При том, что на взятки в Забайкальске в год тратится около 20 миллионов долларов, стоимость оборота по импорту в канале кэмэлов по китайским данным составляет не менее 1 миллиарда долларов. Это довольно большая величина в рамках российско-китайской торговли. А для нищего Забайкалья это просто океан денег.

День Туриста – это когда Шульгина на автопереходе нет

«Всем в Забайкальске известна фамилия Шульгин. Да, блин, герой местного эпоса. Вот он и является основной угрозой прогрессу и созиданию в смысле перемещения через госграницу относительно крупных партий товара. Он просто ходит вокруг инспектора, инспектор у…….ся, сразу же говорит: всё, на фиг вас на склад или потом меня уволят. Ну, это отдел собственной безопасности, те люди, которые ограничивают, чтобы инспекторы не брали денег так много. Отвращают, как могут. То есть следят за чистотой рядов», - говорит другой респондент.

Собирая материал для очерка, я первым делом подрядился маленько покэмэлить. Раз на въезде из Китая уже после оформления на нашем передовом пограничном посту мой старший получал на мобильный звонок таможенника, с которым предварительно оговаривался «проход», что на пассажирском участке появился Шульгин. Пикантность ситуации заключалась в том, что на передовом транспорту после оформления стоять запрещено, он должен проехать на пост транспортной инспекции, а затем на участок таможенного оформления пассажиров, прямо «в пасть» к Шульгину.

Рослая розовощекая пограничница-контрактница (есть, есть женщины в русских селеньях!) стала кричать, чтобы мы проезжали, так нас раз так. Речь у девушки была развитая, не зря в школу ходила. Но мой старший, выскочив из автобуса, решительно двинулся на нее, широко раскинув рук, словно обнять хотел. И видно нашел слова заветные, девичье сердце под грубым камуфляжем дрогнуло и наш драндулет простоял в запрещенном месте часа полтора, пока разводящий, почти уже отчаявшийся, не получил весточку, что «злодей» Шульгин удалился на безопасное для его груза расстояние.

«Вот у вас в Чите, Саня, - сказал мне старший когда, наконец, тронулись, – устраивают День Туриста, по живописным окрестностям катаются, речи говорят. А между тем настоящий День Туриста – это когда Шульгина на автопереходе нет».

Отделаться легким бутиком

Как всё шло, так и ехало, но однажды на автопереходе стало жарко. Зажигала ФСБ, проведя было на Забайкальской таможне розыскные мероприятия. В отношении ряда таможенников – ибо кто Богу не грешен, царю не виноват? – были возбуждены уголовные дела и проводились следственные действия. У одной дамы дома при обыске даже нашли 27 (двадцать семь) миллионов рублей. Вроде и срок им закорячился. Остальные «верещагины», попав в категорию временно недопосаженных, восприняли это как угрозу себе любимым. Но от благодарных аплодисментов такому повороту событий придется все же воздержаться.

Первое время по-старому брать деньги они еще боялись, а пропускать кэмэлов без денег не хотели. И поэтому принялись терзать проезжающих граждан формальными придирками к однородности и просто тянуть время оформления. На рядовом члене коллектива отразилось это не очень здорово. Получилось что-то вроде итальянской забастовки: таможенник приходит на работу и не работает, а люди сутками парятся в унизительных очередях. Через некоторое время всё, правда, стабилизировалось; погонщики перестали, как раньше, давать таможенникам деньги на пункте пропуска, а принялись возить взятки им на дом, жить-то надо. В результате местная система астрономического мздоимства легко и органично адаптировалась к новой оперативной обстановке.

Кстати, и дама с подковерными миллионами приговор получила условный. Говорят, прикупила в Чите магазинов и торгует себе законопослушно.

Ребята, не Москва ль за нами?! (опять рассказ респондента)

«Почему, спрашиваешь, родной, таможня время от времени закручивает на автопереходе гайки? В Москве, у некоторых ребят при нашем кормиле имеются свои таможенные терминалы. Большие, крутые, веселые. На которые идет та же самая музыка из Пекина, Шеньяна, Гуанчжоу. То есть, тот же самый товар китайский. Только он идет контейнерами по железной дороге. Транзитом через всю нашу дохлую провинцию спокойно приходит в Москву, загоняется на терминал. Вжи-ик, и поехали: товары недостоверно декларируются как средства гигиены, к примеру, которые на тонну рублей 30 пошлины тянут.

Поскольку страна кушает определенное количество маек, обуви, тоси-боси, то когда у нас в Забайкальске перевозки «кэмэлами» растут, этих контейнеров, сам должен понимать, становится меньше. То есть большие мальчики в Москве недополучают, а это, родной, обидно им очень. Тогда оттуда, из Москвы шлепают щелбаны уже сюда. И приговаривают: вы чё там, мытари позорные, в Забайкальске вашем долбанном, распустили на три буквы неторговый оборот?! Ну-ка, прижать всех туда-то и туда-то!

При этом, правда, доходы федерального бюджета не растут: пошлину как не платили, так и не платят. То есть действия в отношении кэмэлов, формально проводимые под флагом защиты интересов бюджета, носят непроизводительный характер мастурбации – движений и вздохов много, а осеменения государственной казны новыми доходами не происходит.

Таможня, родной, это административный орган, таким манером у нее и складывается нормальный администруальный цикл, то есть чередование периодов, благоприятных для сношений с подконтрольными лицами, и периодов, когда испытываются затруднения, боли и плохое настроение. Вовлечены, правда, не столько таможенники. Мы-то с вами, Александр Петрович, знаем, откуда ноги растут. Да, родной, ноги растут однозначно из ж…ы, а у нас в стране сейчас, куда не ткнись – везде, правильно, – ж…а».

За долгие годы существования и развития уродливого явления кэмэлов федералам, бесконечно выстраивающимся в негнущуюся вертикаль, так и не удалось хотя бы подступиться к решению проблемы оздоровления обстановки на государственной границе. Во время приезда федерального начальства – областного здесь никто не боится – пограничный поселок превращается в потемкинскую деревню. Погоновожатые заблаговременно собирают руководителей турфирм и указывают поставить «кэмэлов» на пару дней в стойло, чтобы никаких очередей на границе не было. Выходит начальство, глядь: а на федеральном пункте пропуска лепота, из сортиров пахнет фиалками, правоохранители все наглаженные, посредством китайской сотовой связи со своими разводящими не общаются, тю-тю-тю, дорогие россияне, проходите, пожалуйста.

Забайкальцам же – народу тонкому и чуткому в своей интеллигентности - хорошо известно, что, согласно словарю Даля, «драчить» (ударение на первом слоге) - значит «нежить, тешить» (через «ять»). Поэтому в свое время назначение к нам в Сибирь полпредом человека по фамилии Драчевский воспринималось как нечто весьма символичное. А в особенно деликатном Забайкальске польсковатое и чуть надменное «Драчевский» и вовсе обрусело до родного: «Ишь, менты с мигалками, видать, Драчилова повезли».

Федеральная же правоохранительная система как может, отвечает на вызовы времени кадровыми экспериментами. Среди сотрудников Забайкальского ОВД одно время было изрядное число этнических азербайджанцев, которые тоже лезут из кожи вон, чтобы послужить престол-отечеству. А начальника местного отдела ФСБ направили на должность главы муниципального образования Забайкальского района поднимать село. Но надежда все же есть. Правда, на китайцев.

Политический секс на Востоке: введение члена в ВТО

Ничто не ново под луной, как известно, не один раз Москва строилась, и тут приспичило ей, как на грех, в ВТО вступать. А там, значит, уже сидят китайцы и вежливо так говорят, что нужно ввозные пошлины конкретно снизить, а если не снизите, то ФИГ вам, а не ВТО. Федералы пококетничали для порядка, но, рассудив, что нельзя объять необъятное, подписали в позапрошлом году Соглашение с КНР об условиях вступления во Всемирную эту Торговую Организацию, предусматривающее забой священной коровы импортных пошлин на «мясо» для китайских экспортеров ширпотреба. А  Герман Греф, который, кто не знает, у нас министром экономического развития работает, даже мечтал, будто бы Россия вступит в ВТО уже в 2006 году. Но друг Джордж и примкнувший к нему главарь братского грузинского народа упираются задними ногами, не пуская нашу энергетическую супердержаву в эту самую ВТО. Посему пошлины по-прежнему о(фиг)енные, центра стандартизации на границе оплота всего прогрессивного человечества нет, поэтому развивать нормальный торговый оборот не получается, а кэмэловский бизнес процветает.

Существенное снижение пошлин ожидалось еще к концу 2005 года, но дох сих пор федералы с кэмэлами бьются беспощадно. Хотя с отменой экономически нецелесообразных пошлин кэмэлов могло бы и не стать. Кому надо непроизводительно расходовать финансовые и людские ресурсы, если и впрямь дешевле будет растаможиться по белому? Нет, ездить будут, но масштабы сократятся.

Двенадцать лет федеральное правительство отказывается снизить запредельно высокий уровень ввозных пошлин, направляя естественные для приграничья товарные потоки в серый канал перевозки на кэмэлах. Двенадцать лет пограничный Забайкальск травится воздухом легкой наживы, превращаясь в большой притон контрабандистов и развращая поколения всевозможных правоохранителей.

И даже у китайцев ничего пока не получается. Хотя надежда пока есть.

И, по здравом-то размышлении, следует признать: жизнь в Забайкальске есть не что иное, как умение перетаскивать сумки через таможню до самой смерти. В сущности, если совсем уж глубоко задуматься о мироустройстве, можно прийти к заключению, что все смертные в пограничном поселке делятся на тех, кто таскает сумки через таможню, и тех, кто радеет о том, чтобы их с этими сумками не пустить. Если они уладят свои отношения — наступят мир, процветание и фисгармония.

Александр ТАРАСОВ, международный обозреватель Забайкальского информационного агентства.

  Обсудить в форуме

ДРУГИЕ СТАТЬИ НОМЕРА

  Россия, РБК, Шанхай, Пекин и конференция…
  Великий тормозной путь
  Верх роскоши в Китае - обзавестись копией западной усадьбы
  Государственная поддержка бизнеса и инноваций: опыт Китая и уроки для России
  Китай должен отойти от экономического национализма
  Челноки вечной дружбы
  Трансформация политической традиции в России и Китае: общее и особенное
  Что делать с китайцами?