Россия-Китай. Свет и тени экономического сотрудничества на Дальнем Востоке³⁰

Хотелось бы напомнить, что сразу после подписания этой программы председателем Правительства РФ В.В.Путиным и премьером Госсовета КНР Вэнь Цзябао в российских средствах массовой информации на нее обрушился вал критики от различных политических сил и средств массовой информации. Основным аргументом критики этой программы было заявление, что развитие российско-китайского сотрудничества в соответствии с основными положениями данного документа превращает Россию в сырьевой придаток Китая.
Да, безусловно, в настоящее время структура российско-китайской торговли носит колониальный характер, чего не наблюдалось еще десяток лет назад. Основной чертой российского экспорта по-прежнему являются поставки нефти, леса-кругляка, цветных металлов, химических товаров, а китайского экспорта – продукции машиностроения, бытовой электротехники, транспортных средств, а также товаров легкой и текстильной промышленности. Но мне тогда непонятно, как расценивать торговлю России со странами Европейского Союза, куда доля и объем поставок российских энергоресурсов намного выше, чем в Китай. Россия в последние годы экспортирует примерно 270-300 млн т нефти в год, из которых на Китай приходится от силы 15 млн т, а все остальное достается Европе и США. В этой ситуации если Россию называть сырьевым придатком Китая, то это определение в большей степени относится к Европе. Но в российских СМИ как-то не очень обсуждается этот вопрос, а различные политические силы также не особенно критикуют такое положение дел. Из этого следует, что многие политические партии и СМИ вполне устраивает такая ситуация, когда львиная доля энергоресурсов уходит на Запад, а не на Восток.
Возникает резонный вопрос: а как российское население, или, грубо говоря, обыватель или "улица" (по-английски – "a man in the street", по-китайски – "лаобайсин", 老百姓) относится к данному вопросу. Мой собственный опыт участия в дискуссиях по радио на тему о том, полезно ли такое российско-китайское сотрудничество для России, показал, что большая часть москвичей – примерно 85% из направивших в ходе радиодискуссии свое "да" или "нет" выступила против такого сотрудничества. Однако последующие социологические опросы показали, что не все так однозначно и чем дальше на восток, тем меньше людей выступают против такого сотрудничества. Более того, чем ближе они находятся к Китаю, тем активнее они выступают за развитие такого сотрудничества.
В этом мне пришлось убедиться в начале декабря 2010 г. в ходе моей командировки в Благовещенск. Туда меня пригласил Амурский государственный университет для выступления с докладом на пленарном заседании завершающей Год китайского языка в России российско-китайской научно-практической конференции на тему "Россия и Китай: социально-экономическое взаимодействие между странами и приграничными регионами". Еще за месяц до начала конференции в ходе согласования темы доклада на пленарном заседании обнаружилось, что организаторов и участников конференции интересует не ситуация в китайской экономике, а возможности развития Амурской области, которая находится рядом по соседству с быстро развивающимся экономическим гигантом, занимающим второе место в мире по объему валового внутреннего продукта. В ходе телефонных переговоров с оргкомитетом конференции по согласованию темы доклада на пленарном заседании мне сказали, что состояние китайской экономики они и так представляют себе хорошо. Каждый житель Амурской области по несколько раз в год, а кое-кто и в месяц, наведываются на другой берег Амура в соседний город Хэйхэ прикупить кое-что для дома, для семьи, некоторые, наиболее шустрые, уже купили на том берегу квартиры, которые дешевле чем в Благовещенске в четыре-пять раз за 1 кв. м, равно как и основные потребительские товары на том берегу, а многие просто ездят отдыхать на китайские курорты Далянь, Удаляньчи, Яньтай, Циндао и даже Санья, так как это намного дешевле, чем Сочи, Крым, Турция или европейские курорты с учетом затрат на транспорт. Зато у них так и нет ясности в вопросе о том, каким образом российский Дальний Восток сможет использовать себе на пользу быстро растущий потенциал китайской экономики, поэтому хотелось бы узнать от московского китаеведа, что в Москве думают по данному вопросу. Таким образом, определилась как тема доклада на пленарном заседании, так и основное направление дискуссии в ходе конференции.
За прошедший год в рамках подписанной Программы сотрудничества на 2009-2018 гг. определилось пять основных проектов, по которым началась их реализация, не считая ключевого проекта поставки 20 млн т нефти в год в Китай по ответвлению Сковородино – Дацин от основной трассы нефтепровода Восточный Сибирь – Тихий океан (ВСТО). В число этих пяти проектов входят следующие: 1) строительство трансграничного моста Нижнеленинское – Тунцзян (Еврейское АО – пров.Хэйлунцзян); 2) строительство целлюлозно-бумажного комбината в пос.Амазар (Забайкальский край); 3) программа совместного комплексного освоения лесных ресурсов Еврейской АО; 4) увеличение поставок электроэнергии из Амурской области в провинцию Хэйлунцзян; 5) совместное освоение острова Большой Уссурийский (Хабаровский край).
Для Амурской области два проекта из этого списка имеют решающее значение. Первый проект – поставки электроэнергии из Амурской области в провинцию Хэйлунцзян со знаком плюс, а строительство моста Нижнеленинское – Тунцзян в Еврейской АО со знаком минус. Поставки электроэнергии из Амурской области в Хэйлунцзян осуществлялись с начала XXI века, однако в 2007-2008 гг. поставки в КНР прекратились из-за установленной российской стороной высокой цены за 1 квт.-час по мнению китайской стороны. В 2009 г. началось сооружение вставки постоянного тока мощностью 750 мВт через Амур в Китай, и поставки электроэнергии в КНР из Амурской области возобновились, так как обе стороны, наконец, смогли согласовать ценовой протокол. Дело в том, что после введения в строй Зейской ГЭС с 2005 г. Амурская область стала обеспечивать себя электричеством сама, и возникли излишки электроэнергии, которые надо было куда-то сбывать. Особенно остро они стояли в те годы, когда не удавалось достичь соглашения с китайской стороне по цене за 1 квт./ч электроэнергии. В результате экспортная цена за 1 квт.-час электроэнергии из Амурской области оказалась ниже внутренних цен – 1,25 руб. за киловатт, в то время как внутренняя цена для российских потребителей – 1,95 руб. Дело в том, что электроэнергия – это продукт особого рода, который нельзя хранить на складе и копить у себя, ожидая повышения цен на рынке, и он потребляется сразу после выработки и передачи к объекту. В результате баланс выработанной электроэнергии в Амурской области составляет 8% экспорт в Китай и 92% внутреннее потребление и ее перетоки внутри России. Иными словами, из-за различных внутрироссийских факторов, формирующих цены на электроэнергию – себестоимость производства, монополизм производителя, трансакционные издержки и внешнего фактора – монополия покупателя (или монопсия), Амурской области с трудом удается реализовать ее естественное стратегическое преимущество во внешней торговле – близость к потребителю. Несомненно, такое сотрудничество идет на пользу обеим партнерам. Однако трудности при реализации данного проекта со всей остротой показывают нам нерациональность для российской экономики растущих цен внутри страны и необходимость государственного регулирования на цены продукции естественных монополий.
Другой пример такого рода – строительство мостового перехода Нижнеленинское – Тунцзян в Еврейской АО, который должен быть сдан в 2012 г. Первоначально этот мостовой переход должны были строить в Амурской области – Благовещенск – Хэйхэ, где в начале 90-х гг. наблюдался самый большой объем грузооборота на российско-китайской границе. Однако в настоящее время погранпереход Благовещенск – Хэйхэ по этому показателю обогнали не только крупные железнодорожные погранпереходы Гродеково – Суйфэньхэ и Забайкальск – Маньчжоули, но и малоизвестный погранпереход Краскино – Хуньчунь на юге Приморского края. Ведь именно в пограничном городе Благовещенске в соответствии с соглашением, который подписали в 1995 г. главы правительств РФ и КНР – В.С.Черномырдин и Ли Пэн, должен был быть построен мост через реку Амур, связывающий два города – Благовещенск и Хэйхэ. Однако с тех пор минуло уже 15 лет, но не только не ведется строительство моста, но и нет даже проектной документации. На мой взгляд, такая разница в отношении такого важного инфраструктурного проекта как мост через Амур в двух субъектах РФ связана с отношением местных властей и бизнеса к этому проекту. В Еврейской АО имеется железорудный горно-обогатительный комбинат, владельцы которого кровно заинтересованы в строительстве моста через Амур. Этот комбинат поставляет железорудный концентрат в Китай, и ежегодный объем перевозок составляет 20 млн т. Поставки в обход по железной дороге через ближайшие железнодорожные переходы Забайкальск – Маньчжоули и Гродеково – Суйфэньхэ резко увеличивают цену тонны железорудного концентрата из-за высоких транспортных издержек. Поэтому местный бизнес и власти оказались заинтересованы в строительстве железнодорожного моста Нижнеленинское – Тунцзян для снижения издержек производства одного из крупнейших предприятий Еврейской АО.
В Амурской области – ситуация прямо противоположная. За 20 лет уже сменился десяток губернаторов. Там отсутствует крупный инвестиционный проект, связанный с поставками в КНР или из КНР больших партий груза. Более того, местные бизнесмены, владеющие Благовещенским речным портом и всем портовым хозяйством вообще, не заинтересованы в строительстве моста, так как имеют монопольную прибыль с переправы и всячески стремятся затормозить этот проект. Поэтому после завершения строительства мостового перехода Нижнеленинское – Тунцзян в 2012 г. Еврейская АО получит заметные стратегические преимущества при осуществлении торгово-экономического сотрудничества с Китаем, включая получение транспортной ренты с других дальневосточных субъектов РФ, и в первую очередь, с предприятий Амурской области и Хабаровского края.
Таким образом, российско-китайское приграничное торгово-экономическое сотрудничество может способствовать развитию тех территорий российского Дальнего Востока, которые заинтересованы в сотрудничестве с Китаем и понимают его насущную необходимость. Что касается регионов европейской части России, то Китай от них далеко, информации не так много, и потребуется еще немало времени, чтобы местной власти и бизнесу в европейской части России оценить необходимость и перспективы сотрудничества с Китаем.