За взятку к расстрелу?³²

Попав на российскую почву, эти слова тут же дали старт очередной волне охов и ахов, основной мотив которых касался расстановки запятых в фразе “казнить нельзя помиловать”. Причем значительная часть крикунов, рассказывая всем вокруг, что в Китае коррупционеров казнят направо, налево, напирала на запятую после первого слова, несмотря на то, что Медведев однозначно дал понять – казнить не будем.

Но кто сегодня слушает всю фразу целиком? Ради поддержания долгожданной волны некоторые особо революционные товарищи вспомнили даже Transparency International, согласно рейтинга которой в 2012 г. Россия по уровню коррупции была на 133 месте, Китай – на 80-м. Вывод не заставил себя долго ждать – правозащитники, ради благого дела поддерживают смертную казнь, а Россия не только казнь, даже малой жесткости к коррупционерам не применяет.

Парадокс, но волна эта каким-то странным образом все время обходит, к примеру, Европу. А зря. Дело в том, что китайский и европейский антикоррупционный опыт – это что два конца одной палки, к середине которой России и надо бы присмотреться.

В Европе, между прочим, коррупционеров не казнят в принципе. Там их… оправдывают, потому что большая коррупция там – цивилизована, управляема, приносит доход и встроена в общество с помощью разного рода лоббистов и законов. В свою очередь, борьба с коррупцией бытовой на самом деле является борьбой за право “низов” платить взятки официально, по утвержденным тарифам.

А что такое – коррупция по-китайски? В органах власти Поднебесной воруют многие, и расстрел их не останавливает, хотя, конечно, в определенной степени сдерживает. Проблема в том, что при таком способе борьбы объектом становится коррупционер, а не сама коррупция. В итоге периодически можно рубить головы такой гидре – они все равно будут отрастать.

И китайцы это прекрасно понимают. Например, в 2007 г. Центральная комиссия по проверке дисциплины при ЦК КПК выпустила указ, который предусматривал “снисходительность” в отношении тех чиновников, которые добровольно сознаются в коррупции. В результате только за один месяц 1790 человек пришли с повинной, вернув государству $10,2 млн.

Но, тем не менее – жесткость. О ней в свое время Дэн Сяопин сказал: “Мягкой рукой с преступностью не повоюешь и социальные уродства не выведешь”. Эта установка и лежит в основе всей борьбы с коррупцией в современном Китае. При этом причины роста коррупции китайское руководство видит, как результат капитализации социалистической экономики, внедрения рыночных механизмов, а также влияния западного образа жизни на менталитет китайцев. Такой “громоотвод” весьма эффективно решает множество проблем, в том числе в плане применения жесткости на пути к реализации главной китайской идее – обогнать весь мир.

Конечно, применительно к российским условиям хотелось бы, чтобы пару, тройку проворовавшихся чиновников посадили за решетку лет на 10-20. В определенной степени другие призадумались бы на тему красть – не красть. Но в общем смысле жесткость по-китайски сыграла бы гораздо более позитивную роль в плане возмещения казнокрадами ущерба. К примеру, чтобы смягчить наказание коррупционер должен возместить ущерб. Это нам подошло бы гораздо лучше.

Так что, если и применять жесткость, то исключительно в плане неминуемости наказания, да компенсации ущерба. Всего, до копейки. Видимо это и стоит перенимать у китайских товарищей по несчастью.